После WW2, когда, собственно говоря, и наступил настоящий расцвет жанра, фантасты один за другим стали ставить свои вопросы и по мере своих сил давать на них свои ответы. Но вот в последнее время очень многих из них стал занимать один и тот же вопрос, вопрос действительно сложный и неоднозначный: как нам относится к другим разумным существам, если они не ЛЮДИ? Уж казалось бы, нам, людям выросшим на пепле фашизма, все должно быть совершенно очевидно: геноцид – это отвратительно, убивать вообще не хорошо, религией возбраняется… А вот если капнуть глубже?

Строго говоря, ни принципы ГУМАНИЗМА, ни религиозные законы на инопланетян (гномов, мутантов – нужное подчеркнуть) не распространяются! Гуманизм провозглашает человека центром вселенной, априори считая, что он такой умный во вселенной ОДИН. Соответственно, гуманисты всегда должны вопить об уничтожении ЛЮБОГО нечеловеческого разума, дабы восстановить статус-кво своих взглядов на мир. Или отказываться от своих мировоззрений. С религиями еще сложнее. Учения большинства основных религий и вовсе не предполагают наличия иного разумного ВИДА во вселенной. Если таковой найдется, то это, скорее всего, пошатнет само основание многих религий. Мусульмане будут в открытую уничтожать врагов, пока те не примут их веру, буддистам будет все равно, христиане, возможно, разглядят в нелюдях (какое слово-то хорошее; спасибо А. Сапковскому) ближних своих, ортодоксальные иудеи будут убивать демонов…  Однозначно обрадуются только язычники. А ведь у разумных существ есть своя культура, соответственно, можно предположить наличие своей религии. Еще один повод для войны…

Да, это, пожалуй, только один аспект, в котором сходится во мнении большинство авторов: если нелюди есть, быть с ними большой войне. А многие авторы в последнее время честно считают, что в такой войне мы просто обязаны ударить первыми. Особенно, если нелюди будут лучше нас! Тут вспоминается и сборник «Никого над нами» с одноименным и крайне бездарным рассказом, и на редкость противная книжка Бурносова «Чудовищ нет», где идея геноцида любых иных разумных существ доказывается еще в предисловии. Даже в Гарри Поттере слышен отголосок таких идей – в средневековье ЛЮДИ сжигали ВЕДЬМ. Конечно, Роулинг не в коей мере не считает это правильным, но ведь убивать иное – это в биологической природе человека! Любой иной разумный вид – это конкурент, а в конкуренции, как известно, побеждает наиболее эффективный. И кто эффективнее: маги или маглы? Люди или инопланетяне с 15м поколением нанотехнологий? Люди или эльфы?

Это такое свойство человеческого разума: убить человека нельзя. Можно убить урода, насильника, сволочь, фашиста, но никак не ЧЕЛОВЕКА. Достаточно найти или выдумать признак, позволяющий провести черту между НАМИ и ИМИ – все, ИХ можно убивать пачками, класть штабелями, добиваясь полного ТОТАЛЬНОГО уничтожения. Ведь фашизм начинается с проведения этой черты, причем по признакам именно из внеморальных категорий: цвет кожи, форма ушей, способности, политические взгляды… А с нелюдями черту проводить не надо: все за нас уже сделано!  Хе-хе, говорят самые умные из фантастов. Придержим лошадей. А вдруг у них тоже ГУМАНИЗМ? Вдруг они тоже, как мы, боятся всего иного? А если они при этом еще и сильнее? А кто в этой войне выживет?

У многих фантастов (не обязательно писателей) есть одна такая «детская болезнь»: они отвергают религию, активно проповедуя человеческую избранность, исключительность, при этом забывая, что именно религия назначает нас хозяевами вселенной. Гуманизм же при контактах с нелюдями, как можно видеть, снова вырождается в расистские идеи «свой – чужой». А самые разумные фантасты хотят мира! Пусть мы не одни во вселенной, но пора проглотить свою гордость, забыть свою звериную сущность и приступать к мирному сосуществованию – говорят они. И сделать для этого нужно совсем, в общем-то, немного: всего лишь раздвинуть границы понятия «человек», перестав ориентироваться на анатомо-морфологическое строение.

Многие фантасты как раз занимаются этой сложной этической проблемой – что есть человек, и где пролегает граница между ним и, например, машиной. Я бы выдвинул три тезиса о том, что есть человек. И так, это существо с наличием:

1)      Разума

2)      Души

3)      Морали (совести).

И соответственно, с такими вот существами мы должны дружить, а всех остальных… Если будут агрессивны – уничтожать! Космос для фантастов – все тот же дремучий лес, населенный злобными хищниками. Наверное, так и есть. И если в этом лесу живут другие разумные существа, нам следует быть готовыми к диалогу с ними. Потому что, убивая не из самозащиты, мы теряем право называться людьми. А мир, который почему-то вдруг разделился на два лагеря, вместе с полной победой одной из двух сторон сильно беднеет. Такой вывод делает Алексей Пехов в своем «цикле Ветра и Искр».

И так, развязка наступила. Многие говорили, что все будет очень неожиданно – меня автору удивить не удалось. Сюжет, на мой взгляд, беден в общем, но богат в мелких деталях и украшен безупречным стилем. Главный вопрос – являются ли все вылезающие из кустов рояли происками Гаррета – получил туманный намек что да, являются. Проклятые убиты, Лаэн жива, да, она Гинора – это все было вычислено еще до прочтения ИиВ. Удивляет другое. Автор стал как-то очень романтичен и сентиментален, словно прочел последнюю книгу о Гарри Поттере. Любовь побеждает смерть. Сила без любви причиняет боль и ведет к безумию. Не исправившееся зло будет жестоко уничтожено…

Автор прямым текстом сообщает читателю, что книга написана вовсе не для него, а для одного человека во всем мире. И, надо сказать, это, как ни странно, ПРИЯТНО. Мораль автора в книге тут же подтверждается его поступками в реальной жизни. Всегда бы оно так было…

Опять замечательно развернута мысль что «историю пишут победители» и «не верь тому, чему учат в школе – спроси специалиста». То, что некоторыми выдается за моральное Добро и Зло, на самом деле оказывается категорией творческой, и книга, в конечном итоге, хотя это было заявлено еще в аннотации первой ИВ, не о борьбе бобра с ослом, а о попытке починить то, что было сломано человеческим фашизмом и вело мир к гибели. Спасение мира здесь лежит вовсе не в уничтожении/применении суператефакта – нет, для выживания Хаары нужно, что бы несколько человек жили и обладали определенными навыками. Нет никакой Игры, нет никакого искусителя – просто Творец пытается спасти свое творение от него самого.

В целом, этот цикл Алексея Юрьевича впервые можно оценить как однозначно христианский. У героя впервые появляются религиозный поиск, и звучит замечательный совет: «молись не за себя, а за других». Однако, что парадоксально, Хара свободно обходится без своего личного дьявола. Однако стоит особо отметить, что демиург Гаррет сам не является полноценным Богом – творцом: он зависит от глобальных законов и должен им подчиняться. Он, как программист, который ставит патч на созданную собой программу, дабы она не сломалась окончательно, к чему неуклонно стремиться по независящим от своего создателя причинам. Гаррет уже живет в мире, где важна Любовь, и всего лишь  хочет, что бы это поняли другие. Еще одна параллель, показывающая сходство Гаррета с самим Пеховым…

Теперь пару слов обо всем остальном. Битвы становятся все менее интересными и для автора, и для читателя; понимая, что маханием мечем народ удивить сложно, да и себя в этом плане не перепрыгнешь (Сиала и Мантикора – это уже высший пилотаж), автор сконцентрировался на сочных магических битвах. И пусть это будет звучать как придирка, но логики и продуманности в магических хороводах на три порядка меньше, чем было в Сиале! Ни четких делений на школы, ни конкретных заклятий – сплошные «плетения», которые слишком расплывчаты и неструктурированны. У магов есть любимые приемчики, но вот рационального использования сил… Разрушать куксов сложнее, чем создавать! Это ж надо! Оборона дороже нападения! То Проклятые могут все, а то совсем ничегошеньки… То «искру» выжигает вместе с человеком, а то она просто на время тухнет… Отсутствие четких магических законов просто раздражает, как экранизация 5го Поттера, где волшебники летают облаками дыма… Раздражает, ставшее уже традиционным, хеппиэндовое спасение родной страны от неминуемой гибели. Лучше бы Проклятые завоевали Империю и открыли бы там себе Серую школу – и Харе лучше, и не так заезжено. И зачем надо было Альгу на Рондо женить? Двух счастливых браков мало? Да, понятно, вывод такой, что, де, надо все пройти до конца и будет тебе счастье, но ТРИ счастливые пары – это уже перегиб. Неприятно удивляет, что почти все приключения сводятся к «они умерли, а вот и не умерли» и «его крепко потрепали, но рядом был Целитель». Похоже, автора перестают интересовать приключения, и они пишутся для галочки; все его внимание сосредоточено на героях, их мыслях, переживаниях.

Очень хороши Проклятые. Все такие разные, характерные, стильные и интригующие. Вообще, назвать их в честь болезней – это лучшая находка книги, образец классного стиля. Как и введение «нар», «ун» и прочего местного сленга.

Читается книга легко, заставляет как следует подумать, оставляет задел для продолжения. Безусловно, ИиВ – одна из самых лучших работ Алексея Пехова, грандиозное полотнище, в котором хорошо прорисован каждый герой, но вот их движения, великие битвы и магические поединки как-то смазаны, словно написаны не в фокусе или в спешке. Книга получилась про людей и про любовь, сильная, мудрая, но как приключенческая литература малоценная. Любителям легких и веселых приключений в отдел детской фантастики, где остались Гаррет, Киндреты и Последний Завет. Алексей Юрьевич отныне пишет для серьезной публики, и в магазинах его следует ставить на пару полочек ближе к братьям Стругатским.